Уроки из психоделической терапии
Автор – доктор философии Ричард Йенсен
Психоделики оказывают большое влияние на терапевтические взаимоотношения и на процесс психотерапии. Использование психоделиков в терапевтических взаимоотношениях может вызывать более глубокое проявление идиопатических элементов в процессе терапии. Особенно ярко это проявляется при кратковременном интенсивном воздействии, проводимом с целью облегчения таких симптомов, как страх, тревога, а также потеря смысла в конце жизни.
Люди, стоящие на пороге смерти, сталкиваются лицом к лицу с последней великой загадкой жизни. То, что лежит за пределами этого мира, неизвестно, и покрыто завесой тайны. Мы принимаем во внимание околосмертный опыт и постулаты различных религий о загробной жизни, однако не имеем точных доказательств всего этого.
На картину неизвестного проецируются надежды, тоска и отчаяние человека, близкого к смерти, и любящих его людей. Психоделический опыт помогает бросить быстрый взгляд на процесс умирания, позволяет испытать на себе, каково это – отдать с таким трудом построенный образ самого себя во власть неизвестному. Такая смерть эго, или трансцендентность, является центральной осью воздействия, оказываемого психоделическими препаратами при правильно подобранной окружающей обстановке.
Смерть эго может очень мощно проявляться физически, и включать в себя такие физические симптомы, как слабый пульс, одышка, или быть в большей степени эйдетическими, включая очень сильные изменения чувства восприятия себя. Или симптомы могут быть более символическими и интегративными. В связи с этим, я вспоминаю пиковые переживания моего первого пациента, к которому применялась психоделическая психотерапия. (Все имена пациентов в этой статье изменены, чтобы не дискредитировать их.) Джо был главой профсоюза.
Джо подозвал нас (терапевта и помощника терапевта) к кушетке. Он взял нас за руки. Он рассказывал о том, как он был ребенком, о трудностях, с которыми он сталкивался, будучи бедным, о радости полного отождествления себя со своим отцом, о борьбе своего отца. Джо говорил, что он переживал борьбу своего отца как свою собственную, и что в то же самое время это была борьба каждого человека – борьба при преодолении жизненных трудностей, боли, крушении иллюзий, и ужаса быть живым. Он говорил, что видел американский флаг, звёзды и полосы, описывая полосы как «кроваво-красные». Потом Джо сказал: «Я чувствую, как становлюсь кровью, текущей по моим венам. Это ирландская кровь! В ней есть сила. Я чувствую силу ирландцев. Благородная сила рабочего человека. Я чувствую смысл борьбы, моих ирландских предков. Они решительные и сильные.» Джо рассказал, что переживал идеалы и мечты, которые привели его народ и других людей в США в качестве иммигрантов. «При помощи своей силы они хотели преодолеть боль, несправедливость и страдания – не только ради себя, но и ради всех нас. Я принял участие в этой борьбе. Это была моя борьба за продвижение этих идеалов посредством моей работы с союзом.»
Обратите внимание на постепенное изменение индивидуальности в то время, пока он держал наши руки, говорил о росте и постепенно переходил от отождествления себя с отцом к отождествлению с флагом, затем со своей кровью и предками, и в конце концов он слился воедино с целью своей жизни. Здесь смерть эго выражается в постепенном изменении индивидуальности и сдвига в сторону выхода за пределы своей раздельности, хотя в его альтруизме всё ещё превалирует сильное чувство отождествления себя со своим «я». Благодаря этому Джо осознал общее направление движения своей жизни. Мы разделили с ним глубокое эмоциональное перепроживание моментов триумфа и поражения.
Результатом этого опыта явилось парадоксальное облегчение эмоциональной составляющей боли, которую он испытывал. Джо оказался способным заявить, что хотя он по-прежнему испытывал сильную физическую боль, смысл её поменялся в тот момент, когда он полностью осознал, что умирает. Теперь он просто светился, и члены семьи, пришедшие чтобы забрать его после сессии, вместе с нами грелись в лучах этого света, возникшего в результате пикового переживания. После этой процедуры у Джо резко снизилась потребность в обезболивающих средствах.
Шэрон была медицинским работником, ей был поставлен диагноз «рак». В больнице ей была проведена ЛСД-сессия. К моменту начала сессии она весила 37 килограмм, у неё наблюдался недостаток красных кровяных телец. Любое физическое напряжение вызывало у неё затруднение дыхания и сильное тревожное чувство, что она не может дышать. На начальной стадии ЛСД-сессии её боль проявилась в ужасающем объёме. Она в буквальном смысле «выкрикивала» своё глубокое страдание. Во время прослушивания музыки, которая играла в одетых на её голову наушниках, она металась и вертелась на больничной койке. Внезапно она встала на колени и сказала: «Единственный раз в моей жизни!» Она встала, в то время как мы поддерживали её, чтобы она не упала с кровати. Помощник терапевта и я держали её за руки, стоя по обеим сторонам кровати, чтобы она могла держать равновесие, а Шэрон стояла на коленях так, будто ехала верхом на движущейся платформе. Она сказала: «Наконец-то в центре арены!» «Это я – настоящая звезда!» В такой позе, требующей значительного напряжения, она находилась несколько часов! Не нуждаясь более в нашей помощи, без тени испуга и одышки, а наоборот, воодушевлённая, она наслаждалась «поездкой», безо всяких видимых усилий держа равновесие. После доминирования старшей сестры в течение всей её жизни и грубой ругани со стороны строгих родителей у неё наконец-то появилась возможность спасти собственную сущность.
Внезапно Шэрон оказалась в лучах света, почувствовала запах древесных опилок и услышала толпу аплодирующих поклонников. Она гордо ехала верхом на спинах трёх белых лошадей. Она раскинула руки, держа уздечки, её ноги покоились на двух лошадях, идущих по бокам. Она проехалась по арене, полностью удовлетворённая и связанная со своим героическим «я». Этот опыт оказал глубокий поддерживающий и исцеляющий эффект. Она наслаждалась ослепительным целительным светом, который сохранялся месяцы после проведения сессии. После проведения ЛСД-сессии её физическое состояние значительно улучшилось. Её вес вернулся к отметке 60 с лишним килограмм. Наблюдавший её врач-онколог заявил, что «это была одна из самых стойких ремиссий после химиотерапии.»
Получение такого опыта нельзя связывать с наркотиком, или рассматривать как особый эффект воздействия психотропного препарата. Вместо этого, их стоит рассматривать как опыт сознательный, усиленный применением психоделика, и отражающий согласие, эмоциональную тренировку и безопасность, которые возникают благодаря предварительной терапии. Существует взаимная настройка между терапевтом, обладающим знаниями о психоделиках, и его пациентом. Благодаря собственному опыту терапевт знает о глубине целительного потенциала, реализация которого возможна для пациента. Знает он и об отсутствии определённости. Пиковое переживание – это не то, что может быть навязано, это спонтанный процесс в сознании хорошо подготовленного путешественника, которому оказывается поддержка, и который входит в дикий и прекрасный мир разума.
Психоделическая медицина – мощный инструмент, требующий грамотного обучения терапевта для получения наилучших результатов психотерапии. Природа такого обучения многомерна, потому что, на мой взгляд, обучение должно включать в себя персональную психотерапию с проведением для обучаемого серии психоделических сессий. Глубокий опыт психоделических состояний, и эффективное понимание собственной психодинамики на персональном и трансперсональном уровнях, необходимо для безопасного, эффективного и ответственного использования этих препаратов. Способность личности отдаться эффектам психоделика, включая смерть эго, является необходимым условием для каждого эффективного психоделического терапевта.
Благодаря войне против наркотиков создалась репрессивная политическая атмосфера, препятствующая проведению должного обучения. Пожалуй, самая большая трагедия этих репрессий – потеря преемственности: нет никакой возможности для опытного психоделического терапевта легально обучать новых терапевтов в условиях процесса отказа от эго. Поколение опытных терапевтов практически потеряно. Психиатрический исследовательский центр в Мэриленде (MPRC) был последним местом, имеющим финансовую поддержку и политическое разрешение для обучения терапевтов таким способом. К сожалению, в 1977 году психоделические исследования в MPRC были свёрнуты. Хорошая новость заключается в том, что MAPS добивается разрешения на проведение психоделических обучающих сессий. Остаётся надеяться, что будет найден механизм, который позволит зрелым опытным терапевтам, обученным так, как описано выше, начать процесс передачи своих знаний эмпирическим путём, с помощью обучающих сессий.
Каким образом психотерапевт может предложить что-то умирающему человеку? Только терапевт, переживший заново свои первые годы жизни и убедительную смерть концепции бережного отношения к самому себе, может стать надёжным проводником для пациента в психоделической сессии. В процессе такого обучения терапевт сталкивается лицом к лицу со смертью, заручившись поддержкой наставника, испытавшего опыт такой же глубины. Испытав убедительный персональный опыт смерти «раньше времени», терапевт получает знания, необходимые для обеспечения поддержки, чтобы пациент мог полностью сознательно взглянуть в лицо величайшей тайне.